Поэт Евгений Аронович Долматовский (1915–1994) – автор текстов многих популярных до сих пор песен, написанных как перед самой войной, так и в годы Великой Отечественной войны. В дни празднования очередных годовщин Победы они неизменно исполняются в концертах.
Имя Долматовского стало широко известно в 1939 году, когда в кинофильме «Истребители» прозвучала песня композитора Н.В. Богословского на его стихи «Любимый город».
На слова Долматовского в 1941 году перед самым началом войны были написаны лирические песни «Все стало вокруг» (музыка Ю.С. Милютина), «Моя любимая» («Я уходил тогда в поход...», музыка М. Блантера).
В 1942 году в фильме «Александр Пархоменко» прозвучала песня «Лизавета» на стихи Н. Богословского.
Композитором М. Фрадкиным в 1943 году была написана песня «Случайный вальс» (первоначально «Офицерский вальс»)
Ночь коротка,
Спят облака,
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука…
А в 1944 году Долматовский создал замечательное стихотворение «Дорога на Берлин», которое первоначально называлось «Улицы-дороги» и тут же было положено на музыку. !Дорога»очень быстро стала популярной прежде всего благодаря замечательному исполнению ее Леонидом Утесовым.
С боем взяли мы Орел, город весь прошли,
И последней улицы название прочли,
А название такое, право, слово боевое:
«Брянская улица» по городу идет…
Свой путь военного корреспондента Евгений Долматовский начал еще в 1939 году, когда принял участие в походе Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину, а затем и в войне с Финляндией. Всю Отечественную войну он провел в действующих частях Красной армии как военный корреспондент газеты «Красная звезда», еще в 1941 году став коммунистом.
С частями Красной армии Долматовский прошел путь от Сталинграда до Берлина. Но на его долю выпало участие не только в наступательных победных операциях: в первый год войны ему пришлось испытать горечь отступления и ужас плена.
В августе 1941 года Долматовский участвовал в жестоких боях под Уманью, в лесном массиве Зелена Брама у села Подвысокое Голованевского района Кировоградской области Украины, во время которых получил контузию и ранение в голову и руку и оказался в плену. Со второй попытки ему удалось бежать из концлагеря «Уманская яма», его спасла простая крестьянка Марина Вербина, которая выходила и вылечила бойцу рану. 4 ноября Долматовский перешел линию фронта. В январе 1942 года в звании батальонного комиссара (майор) поэт вернулся в строй.
Боям под Уманью Долматовский посвятил документальную повесть «Зеленая брама» с подзаголовком «Документальная легенда об одном из первых сражений Великой Отечественной войны» (1989).
Судьба хранила поэта, который участвовал в Сталинградской битве в дивизии полковника А.И. Родимцева, был еще раз ранен и затем прошел путь от Сталинграда до Берлина.
1 мая 1945 года военкор Долматовский вел протокол переговоров генерал-полковника В.И. Чуйкова с комендантом Берлина генералом Гансом Кребсом о сдаче столицы рейха. На командном пункте в Берлине его попросил это сделать сам Чуйков, хорошо знавший поэта еще со времен сталинградских боев. 2 мая 1945 года Берлин пал.
Евгений Аронович стал свидетелем встречи на Эльбе войск союзников, присутствовал при подписании Акта о капитуляции Германии и расписался на стене рейхстага. 5 мая Долматовский встретил свое 30-летие в столице поверженного Третьего Рейха.
Об увиденном и пережитом на войне он писал в поэме «Пропал без вести» – первой части поэтической трилогии «Одна судьба» (1942–1946) и в своих воспоминаниях «Было. Записки поэта» (1973–1988).
В архиве Е.А. Долматовского в РГАЛИ хранятся автографы стихотворений, написанных в преддверии Победы в феврале 1945 года в Германии. Это первые варианты текстов стихотворений, которые впоследствии вошли в его сборники. Приводим два стихотворения «Берлинское шоссе» и «Месть», в которых поэт выразил чувства, наполнявшие сердца советских воинов, вступивших на землю врага.
Берлинское шоссе
Хоть на дворе февраль,
Но нет ни льда, ни снега,
Зеленые поля и хвойные леса.
Ползет навстречу нам
Огромная телега,
Седой старик с флажком
Идет у колеса.
В каскетках малыши
Сидят на чемоданах,
Испуганно глядят
На черный дым войны.
Я б мог их пожалеть,
Но помню я Майданек,
Где тысячи детей
Убиты, сожжены.
И помню я еще:
Горели наши села,
За нами дети шли,
Покинув отчий дом.
А немец их бомбил,
Зубастый и веселый,
И черный-черный дым
Стелился за Днепром.
Ну, что ж, пришла пора,
Переменились роли.
Пожар немецких сел
Слагается в зарю.
Впервые на огонь
Горечи и боли,
Как на судьбу врага
Спокойно я смотрю.
Сегодня не болят
Мои живые раны.
Пусть беженцы идут
И плачут вдоль дорог.
Пускай седой старик
Несет полоску рваной
Немецкой простыни –
Последний их флажок.
[Февраль 1945]
Месть
Нет, я не подожгу твой дом,
Не трону женщину твою.
Святая месть моя не в том,
Что делал ты в моем краю.
Огонь, что у меня в груди,
Сжигает души – не дома.
Пощады от меня не жди –
Теперь я – ненависть сама.
Я всю твою страну скручу
В бараний рог, в бараний рог,
Тебя навеки отучу
Искать концы чужих дорог.
Все то, что ты украл, – вернешь,
За все заплатишь ты сполна.
Сто поколений бросит в дрожь
При слове лишь одном «Война»!
Убийц мы поведем на суд.
Весь мир – свидетель на суде.
Их пули русские найдут,
Куда б ни спрятались – везде.
Берлин уж слышит пушек гром.
В твои края пришла беда.
Врага заклятого добьем,
Чтоб не поднялся никогда.
18.II.[19]45 Е. Долматовский
Л.Н. Бодрова,
начальник отдела РГАЛИ